Квантовая любовь (книга) отрывок 10

Про Египет я знала и раньше… Знала, что была жрицей в храме Инпу (Анубиса), но в основном через чувствование и знакомство с теми, кто тоже помнил меня по тем временам… Очень четко помнилось отношение к тем душам, с которыми мы были вместе в этой истории, и встретились сейчас. И одна такая встреча произошла за два года до этих событий — девушка, которая помнила эту историю очень хорошо. И она оживила мое состояние в тот период… Холодная, гордая снаружи… Чтобы никто не знал, что за адская боль разливается внутри… Чтобы ОН не думал, что мне больно. В конце-концов, любовь – не главное. Я — целитель, я — жрица, у меня доступ к Силе. Я сосредоточусь на этом, чтобы не рехнуться. И чтобы ОН не знал, каково мне на самом деле… Я, как Лена, понятия не имела, кто такой этот самый ОН и что у нас произошло. Но это ощущение стервы, холодной и расчетливой, сидело в душе, и как я не прорабатывала – она не исцелялась… Я приняла ее в себе, приняла такую, как она есть. Она не лезла в мою жизнь, проявляя себя только при взаимодействии с другими актерами того спектакля. Поэтому я про нее редко вспоминала. Ну есть этот опыт и есть. Странная женщина, очень отличающаяся от меня сейчас… И ко мне имеющая мало отношения. И уж точно я не подозревала, что именно эта травма станет дверью, за которой пряталась моя предвечная любовь… Степан мне написал на следующий день. У него после подъема кундалини будто клапан какой-то вылетел, расширилось сознание, и пошли чувства-картинки-воспоминания… «Я вспомнил Египет… Тебя, В. (братишку) вспомнил… Увидел себя в бассейне, и мне девушки прислуживают, поливают голову, поют…». Мне хотелось кричать: «НЕТ, НЕ ГОВОРИ МНЕ ЭТО!». Скрутило все тело, слезы лились сами на каждое его сообщение… Мне пришлось уйти на работе в отдельный кабинет, чтобы сотрудники не видели, что со мной творится. Он вскрывал тысячелетний нарыв, а я проживала так, будто это было только вчера, будто это происходит здесь, прямо сейчас, со мной. «Ты извини, я сейчас напишу тебе… Ты такая гордая была. А мы с В. По девкам ходили… Любили мы с ним по девкам ходить. Тебя аж всю перекашивало…» Лучше бы он реально полоснул ножом прямо по телу. Мне казалось, он всаживал в мое сердце лезвие по рукоятку и прокручивал его, чтобы было больнее. Но я не подавала вида, спокойно писала что-то в ответ, не зная, как на это реагировать. «Храм рушится. Я тащу кого-то, но сверху что-то падает прямо на нас… Моя последняя мысль – сожаление… Что я не смог завершить свою задачу… Не успел быть с той, кто была мне по-настоящему дорога». Он не говорит обо мне. Я не знаю о ком идет речь. Слезы застилают глаза. Я понимаю, что больше не выдержу: «Не пиши мне. Я не могу сейчас с тобой общаться. Давай свяжемся вечером. Я помню вас. Тебя и В. В. и тогда был мне другом. А тебя… В тебе я видела мужчину. Мне надо сейчас поработать с собой. Созвонимся вечером. Я не могу с тобой сейчас говорить». Я закинула телефон в сумку. Я осознавала свою ошибку. Он – не моя вещь. Он не принадлежит мне, и не может мне принадлежать. У него есть право выбора. Это я – я сама, присвоила себе человека. Я сама решила, что мне может кто-то принадлежать на правах собственности. И в итоге получилось то, что получилось. Я осознавала, я принимала его свободу, его право делать те выборы, которые ему нужны… Его право предпочесть мне других, множество других. Его право НЕ ЛЮБИТЬ меня… Я не надеялась, что сейчас что-то будет по-другому. И не собиралась как-то влиять на него. Я просто отпускала его – отпускала, потому что была уверена, что не нужна. Так же, как была не нужна тогда…